Вчера. Махачкала.

Перехожу дорогу перед рестораном ZM. Вдруг замечаю, как влажная скомканная салфетка вылетает из окна автомобиля и, раскрывшись в полёте, нежно падает на асфальт.

В тёмном салоне автомобиля, дребезжащего от басов, виднелся острый, почти гоголевский нос. Я сменил курс и направился прямиком к объекту своего наблюдения.

Подойдя к машине, обратился к водителю.

Он, резко напрягшись, высунул ухо в окно и громко спросил:

— ЧТО?
— УБАВЬ МУЗЫКУ, А ТО МЫ НЕ СЛЫШИМ ДРУГ ДРУГА — ответил я.

Он крутанул регулятор громкости своей магнитолы, и машина перестала дребезжать.
Вопросительно посмотрев на меня и нервно шевеля пальцами, он спросил:

— Чё?
— Брат, салам алейкум.
— Валейкумсалам — нервно ответил он, как будто я прервал его от очень важного дела.
— Брат, я хотел сделать тебе наставление.
— Чё за? — спросил он, продолжая жевать жвачку со скоростью, как мне показалось, 5-6 жевков в секунду.
— Брат, я заметил что ты бросил мусор на дорогу, это…
— и чё? — он высунул нос из окна машины и опустил его вниз: убедиться, что выброшенная салфетка уже упала на асфальт.

Увидев салфетку на асфальте, он успокоился и поднял нос, чтобы вопросительно посмотреть на меня.
А я стою такой чудак и наивно пытаюсь завести разговор с нарушителем.

— Брат, это не хорошо. Ведь ты бы не стал бросать мусор у себя дома или во дворе?

Видать вибрация моего голоса «всколыхнула» его мозг. Это было заметно по волнам, перекатывающимися по его сморщенному лбу, от чего приходили в движение его пельменевидные уши, а амплитуда жевания жвачки резко изменила свою частоту.

Он ответил, посмотрев на улицу:

— Где ты здесь видишь эти штуки? Куда бросать?!
— Я обычно в машине держу пакет, куда складываю мусор, потом доехав до мусорных баков, выбрасываю мусор туда. Что тебе мешает поступать так же? Если мы все будем сорить, во что город превратится?
— А чё, я что ли должен порядок наводить?
— Ну, ты можешь как минимум перестать сорить. Ты, я, МЫ — должны стать примером, ведь это же наш город, наша республика…

Он не на шутку задумался и практически перестал жевать, но ему было неудобно прямо сейчас что-то изменить. Я протянул ему руку, и сказал:
— Брат, пусть тебя не задевает то, что я бородатый мужик в тюбетейке, подошел к тебе, и сделал это замечание. Я желал лишь блага для тебя.

Он долго подумав пожал мою руку, а я сказал:

— Не утруждай себя брат, сейчас я уберу вместо тебя, но впредь постарайся не сорить.

Наклонившись, я поднял салфетку выброшенную им с окна, и пошел к своей машине.
Мой друг, слегка возмутившись, смущенно стал говорить:

— Брат, оставь, не надо, оставь…

Но я уже был далеко.

Я сел в машину и выехал со стоянки. Проезжая мимо, я взглянул на него и увидел что он сидел уставившись вперед. Его четкий профиль выглядел как изображение Цезаря на древнеримской золотой монете.

Его мучил один единственный вопрос: «Что это было?!»

 

Ибрагим Махтибеков [islamcivil.ru]

Появились вопросы?

Задайте ваш вопрос и получите ответ в нашей Telegram - группе

Задать вопрос